Констанс О`Бэньон - Соловьиная ночь
— Бог мой, Рейли, что ты здесь делаешь?
Она поднялась на ноги, по-прежнему бледная как мел.
— Нам сообщили, что ты умер…
Рейли перевел взгляд на Хью, который улыбнулся и с насмешкой произнес:
— Когда я был маленьким, мама, няня рассказывала мне, что после смерти души Винтеров поселяются в замке Равенуорт и являются в образе привидений. Должно быть, Рейли не изменил общей традиции.
С кем Рейли меньше всего хотелось сейчас встречаться, так это с Хью и Лавинией. Как можно спокойнее он поинтересовался:
— А где же «здравствуй, дорогой брат» и «мы так рады тебя видеть»?
Хью пожал плечами.
— Если бы я сказал, что рад тебя видеть, то это было бы лицемерием. Мы оба это понимаем. И мы никогда не делали вид, что любим друг друга. Разве я не прав, брат?
Рейли не ответил ему и огляделся по сторонам.
— А где дядя? — спросил он.
Лавиния обменялась с Хью странным взглядом.
— Тебе следовало бы знать, что твой дядя скончался вот уже шесть месяцев тому назад, — сказала Лавиния после долгого молчания.
Рейли почувствовал себя так, словно вражеский снаряд разорвался в двух шагах. Ему и в голову не приходило, что в его отсутствие дядя может умереть. Казалось, герцог будет жить вечно.
В его памяти мгновенно воскресло все то, что ему пришлось вытерпеть пять лет тому назад, но он не испытал при этом ни злости, ни горечи; им овладела смертельная тоска. Как много Рейли собирался объяснить дяде, но теперь никогда не сможет этого сделать.
— Ты прекрасно знал, что дядя Уильям тяжело болен, — напомнил ему Хью с легким зевком. — Впрочем, и мне временами казалось, что дядя еще переживет нас всех.
У Рейли все еще не укладывалось в голове, что дядя умер.
— После смерти дяди Джон должен был унаследовать титул герцога, — пробормотал Рейли. — Где же он?
Хью слегка поморщился.
— Бедняга Рейли, — сказал он. — Боюсь, у нас есть для тебя еще плохие новости. Видишь ли, когда кузен Джон спешил к одру умирающего отца, на него напали разбойники. Они его ограбили и убили.
Не такой встречи ожидал он, возвращаясь сюда… Почему судьба к нему так жестока? Почему смерть уносит из жизни дорогих его сердцу людей?
— Господи, нет! — воскликнул Рейли. — Только не Джон!
— Как жаль, что он умер таким молодым! — сказала Лавиния. — Конечно, Джон и я всегда недолюбливали друг друга. Нет нужды притворяться, что я ужасно огорчена происшедшим.
— Теперь я понимаю, — грустно усмехнулся Рейли, — почему я застал вас обоих не на торжествах по случаю победы в Лондоне, а здесь в замке. Ты, наверное, уже мечтаешь о том, что сделаешься герцогом Равенуортом, Хью? — Он перевел взгляд на мачеху. — А ты, Лавиния, уже воображаешь себя знатной дамой… Конечно, вы не слишком рады увидеть меня здесь.
И Рейли горько рассмеялся.
— Да, конечно, дорогой брат, — продолжал он, — я понимаю, почему вы не сказали мне «добро пожаловать». Вы считали меня умершим… Но я жив, и, стало быть, я — герцог Равенуорт!
Рейли расстегнул свой красный мундир. Внезапно он почувствовал себя ужасно уставшим.
— Меня не слишком задевает ваше поведение, Лавиния, ничего другого я от вас не ожидал. И я не собираюсь выгонять вас. Вы по-прежнему будете членами моей семьи, и я буду заботиться о вас как и раньше.
Глава 6
Принц Уэльский вызвал Рейли в Карлтон-хауз. После того как король лишился рассудка, принца назначили регентом.
Послание принца показалось Рейли сплошной абракадаброй — пестрой мешаниной похвал и пустых фраз. Он довольно близко знал пристрастие королевского отпрыска к сомнительным развлечениям и не испытывал особого желания отправляться на этот прием. Ему вообще не хотелось покидать Равенуорт и отправляться в Лондон. Однако игнорировать приглашение принца он тоже не мог.
Слуга в ливрее встретил Рейли у подъезда и повел через богато убранные комнаты, каждая из которых затмевала роскошью предыдущую. Наконец, они оказались в Голубой гостиной, драпированной бархатом, где принц принимал посетителей.
Рейли хорошо помнил фривольные развлечения, которые устраивались в этой комнате. Как ни странно, Рейли сейчас казалось, что он намного старше принца, хотя тому было уже за пятьдесят.
В комнате стоял шум светской болтовни, раздавался громкий смех. Рейли с неприязнью отметил, что здесь собрались все приятели принца — искатели наслаждений. Когда-то и он был в их числе, но теперь не находил в подобных развлечениях никакого удовольствия.
Когда слуга громко объявил его имя, Рейли невольно задержался на серо-голубом ковре.
Между тем принц уже сам шел ему навстречу, обряженный в маршальский мундир. У него на боку болталась сабля, украшенная драгоценными камнями. Удостаивать собственную особу воинских почестей было слабостью принца. Зная любовь принца к наградам, союзники осыпали его потоками орденов и медалей.
Принц нетерпеливо поприветствовал Рейли, который в отличие от него был одет даже строго — весь в черном, за исключением белоснежного кружевного воротничка.
— А вот и наш легендарный герой! — воскликнул принц, когда Рейли отвесил ему поклон. — Англия гордится своими героями, Рейли. Мы все гордимся тобой!
— Благодарю вас, Ваше Высочество, — ответил Рейли, вокруг которого стали собираться старые друзья, чтобы присоединиться к поздравлениям принца.
Через секунду принц уже всецело переключился на беседу с посланником, а Рейли повернулся к лорду Джастину Каларету, с которым некогда вместе служил в Португалии и дружил много лет.
— Мы давным-давно не видели тебя в Лондоне, Рейли, — сказал лорд.
— Теперь меня не слишком влечет прежняя жизнь, — тихо проговорил Рейли, поскольку эти слова предназначались только лорду Джастину. — Тебе она больше подходит, чем мне.
Лорду показалось, что он ослышался.
— Нет, ты меня правильно понял, — улыбнулся Рейли. — После того как я побывал в сражениях и каждую минуту мог погибнуть, я стал смотреть на жизнь немного иначе. У меня теперь другие ценности.
Принц взмахом руки подозвал Рейли. Он говорил таким тоном, словно ему приходилось тысячу раз повторять одно и то же.
— Мы удостоили Веллингтона титула герцога, Рейли. За все то, что он сделал для страны. Ты уже носишь этот титул, а потому парламент постановил, чтобы я выразил тебе устную благодарность, а также наградил тебя ста тысячами фунтов. Пруссия, со своей стороны, оценила по достоинству твои заслуги и решила удвоить эту сумму.
Вокруг раздались аплодисменты и восхищенный шепот. Все сочли необходимым засвидетельствовать свой бурный восторг по поводу такой щедрости.
Склонный к лицедейству принц обожал выступать в роли благодетеля.
